Рецензия И. Михайлова
"У берегов Отчизны дальней"
Пока жива гипотеза о призвании варягов на Русь, существует и соблазн списывать все наши достоинства и недостатки
на наших северных соседей. И, приезжая туда на постоянное ли, временное место жительства или погостить,
все же не отказываешь себе в удовольстаии, изредка мечтая о том, что ты возвращаешься... домой.
Через пространство и время.
В общем, мы там не чужие. Во всяком случае, русские, куда бы ни забрасывала их злодейка-судьба или обстоятельства,
всегда пытаются обжить или, если употреблять театральную риторику, то - сыграть на фоне тамошних ландшафтов
и фиордов жизнь по-русски.
Хотя, впрочем, не только в скандинавских странах.
Тургенев в Париже для тамошнего цвета французской и европейской литературы давал русские обеды. И слыл лучшим гастрономом.
Французской кухни он решительно не признавал.
После революции русские вывезли в эмиграцию не только литературу, но и вечные, но такие милые сердцу каждого писателя
дрязги и счеты, кто и сколько в этом подлунном мире стоит. Адамович враждовал Сириным. Сирин считал Адамовича
мошенником и т.д.
Но мы, кажется, зарапортовались. Вернемся к нашим варягам. А если точнее, то в Норвегию. Туда, где обустраивают свою жизнь
герои повести Натальи Копсовой - "Русская жена".
Не для кого не явится секретом то обстоятельство, что главная героиня повести, Наталья - alter ego автора.
"Русская жена" - дебют Натальи Копсовой в литературе. И автобиографический - самый благодатный из
материалов, из которого хлебосольная русская жена в Норвегии готовит десерт для русского же читателя.
Дебют, несмотря на все неизбежные минусы, можно считать успешным, хотя и предстоит большая работа для того,
чтобы эта первая повесть не стала последней.
Как и любая женщина, Наталья Копсова для своей повести выбирает из памяти наиболее аппетитные кусочки, детали быта,
случаи из жизни, бытовые зарисовки, очерки нравов, и тщательно сервирует ими текст. Ее русская подруга, Ольга,
представляющая в России интерес для нашего искушенного читателя разве что только статистический,
в Норвегии - уже выглядит как один из ярких образчиков русского архетипа:
- Ты давно из России. Как там сейчас, расскажи?
- Да все как всегда. Бред и нервотрепка! Все какое-то бесцветное, никчемное, задерганное и задрипанное,
но зато быстроменяющееся, как немое черно-белое кино... Но, ты знаешь, там было что-то тепленькое для души,
а тут, с этими норвежцами, скоро совсем закоченею.
И все же сюжет повести, состоящей из трех частей, отдает некоей очерковостью. В ней есть, и драма, и интрига,
и множество эмоций, но мало драматургии. Того, что сделало из норвежца Кнута Гамсуна всемирно известного писателя,
любимого и в России. Того, что заставляет читателя смеяться и плакать. Иногда одновременно.
Помните: "Над вымыслом слезами обольюсь"?
Так вот, в повести Натальи Копсовой слишком много реального, чтобы читателю можно было поверить в вымысел.
И полюбить, омытое слезами сострадания, то место на карте нашей души, куда мы стремимся, но где нас никогда нет,
и не будет.
Хотя у кого повернется язык осудить за это писательницу? Поскольку наши недостатки всегда были и будут
продолжением наших достоинств. И в России. И "у берегов Отчизны дальней..."
Игорь Михайлов, главный редактор альманаха "Тени Странника".
2002 г.
Вы можете
Добавить комментарий |
Добавить ссылку